Дробление бизнеса. Случай из практики применения п. 4 ст. 33 Налогового кодекса Республики Беларусь.

В августе 2021 года к нам обратился клиент, в отношении которого в сентябре 2021 года была проведена внеплановая проверка УДФР КГК Республики Беларусь (УДФР КГК РБ) по вопросам соблюдения налогового законодательства.

По результатам указанной проверки сотрудники проверяющего органа пришли к выводу, что клиентом в целях минимизации налоговых обязательств была реализована так называемая схема «дробления бизнеса», согласно которой один бизнес, применяющий общую систему налогообложения (ОСН) (далее – основная компания), «дробится» путем создания нескольких компаний, характер деятельности которых дает основания применять упрощенную систему налогообложения (УСН), что в итоге позволяет минимизировать общие налоговые обязательства образовавшейся «группы компаний».

По мнению проверяющего органа, деятельность образовавшейся «группы компаний» соответствовала п. 4 ст. 33 Налогового кодекса Республики Беларусь, согласно которой налоговая база и (или) сумма подлежащего уплате (зачету, возврату) налога (сбора) по результатам проверки подлежаит корректировке в случае, если основной целью совершения хозяйственной операции являются неуплата (неполная уплата) и (или) зачет, возврат суммы налога (сбора).

Клиент с выводами проверяющих органов был не согласен и сначала направил в УДФР КГК РБ возражение на акт проверки, а затем в октябре 2021 года – жалобу не решение УДФР КРК РБ по акту проверки.

Позиция клиента в возражении и жалобе заключалась в следующем.

За период с 2011 по 2018 год действительно было зарегистрировано восемь новых компаний, но они создавались не с целью «дробления бизнеса», а с целью освоения новых видов деятельности (торговли иными группами товаров). То есть один бизнес не делился на меньшие части, а наоборот развивался и рос, что в итоге давало больше налоговых отчислений в бюджет, чем если бы новые компании не создавались.

Основная компания и новые компании осуществляли разные виды деятельности. Основная компания занималась оптовой торговлей, а новые компании – розничной.

Все новые компании были созданы до 2019 года, то есть до того момента когда изменения в налоговое законодательство, позволяющие вменять плательщикам организацию схемы «дробления бизнеса», вступили в силу.

Несмотря на то, что между учредителями и руководителями новых компаний действительно имеются родственные отношения, убедительных доказательств тому, что руководство новыми компаниями фактически осуществляется учредителями (руководителями) основной компании, проверяющими органами не представлено.

Случаи, когда кадры новых компаний формировались из кадров основной компании, не имеют признаков систематичности и, по сути, единичны, что опровергало доводы проверяющего органа о ведении единой кадровой и организационной политики и наличии единых трудовых ресурсов.

Основная компания и новые компании действительно имели единый бренд и рекламу, а также вели учет с использованием одного программного комплекса, что, в свою очередь, напрямую не запрещено законодательством и стало следствием политики разумной экономии.

Основная компания действительно являлась основным поставщиком товаров для новых компаний, но данные отношения были надлежащим образом оформлены в рамках заключенных договоров комиссии. Основная компания, имея длительную историю существования и хорошую деловую репутацию, имела возможность приобретать товары у производителей с существенной скидкой, а затем передавать данные товары новым компаниям на реализацию по договору комиссии. Скидки производителей позволяли снижать цену для конечного потребителя, что благоприятно сказывалось на конкурентоспособности товаров новых компаний.

Новые компании действительно предоставляли основной компании денежные средства в виде беспроцентных займов, но невозврат или аннулирование займов происходило не в качестве перераспределения прибыли, а было следствием иных причин.

Так, по условиям одного из кредитных договоров основной компании запрещалось осуществлять возврат полученных займов до момента погашения кредита. Кроме того, в ряде случаев займы аннулировались вследствие реорганизации новой компании путем присоединения к основной компании, а учредители новой компании получали за это часть доли в уставном фонде основной компании.

Также основным из доводов клиента являлось то, что сотрудники проверяющего органа сосредоточились на формальном доказывании отдельных признаков, свидетельствующих о применении схемы «дробления бизнеса», при этом, не давая должной оценки реальным обстоятельствам осуществления предпринимательской деятельности основной компании и новых компаний.

По результатам рассмотрения возражения и жалобы на решение по акту проверки УФДР КГК РБ не нашло оснований для отмены акта проверки.

В этой связи клиентом было принято решение обратиться в экономический суд с заявлением о признании решения УДФР КГК РБ по акту проверки недействительным.

Экономический суд, рассмотрев дело в качестве суда первой инстанции, не нашел оснований для отмены решения УДФР КГК РБ по акту проверки.

Постановлением апелляционной инстанции экономического суда и постановлением Верховного Суда решение экономического суда было оставлено в силе.

Следует отметить, что данное дело не является уникальным в своем роде. С момента вступления в силу новой редакции Налогового кодекса Республики Беларусь многие субъекты хозяйствования столкнулись с тем, что определенные действия, направленные на развитие бизнеса, повышение конкурентоспособности компании и её товаров на рынке, а также действия, которые в принципе направлены на обеспечение возможности дальнейшего существования компании, могут быть расценены проверяющими органами как действия, имеющие своей главной целью неполную уплату налогов.

Вместе с тем, сохраняется тенденция, согласно которой проверяющие органы при доказывании схемы «дробления бизнеса» ограничиваются лишь формальным доказыванием наличия ее отдельных признаков.

Главным образом, к таким признакам относится наличие родственных связей между учредителями и руководством компаний и применение вновь созданными компаниями УСН.

При этом непосредственно экономическая модель компании, сложившаяся конъюнктура рынка, конкурентная среда, которые являлись причиной принятия тех или иных управленческих решений, должной оценке, как правило, не подвергаются.